ЧАСТЬ 9

ЧАСТЬ 9

Copyright СВЯТОСЛАВ ВЛАСОВ 2003

9. Кризис и ностальгия

9-1 Муся под дождем

Поздний вечер. Моросит слабый дождь. Расклейщик афиш, стоя под козырьком, мажет клеем стену и разглаживает свежую афишу. Мы видим фрагмент фамилии «УДАЛОВА» и часть фотографии – бабочка, локоть…
Муся под дождем бежит через улицу к дому, накрывши курткой голову.
Пробегая мимо расклейщика афиш, смотрит на него. Тот, обернувшись на шум шагов, смотрит на Мусю, открывая нам всю афишу: «Гастроли Бронислава РАЗУДАЛОВА».
Муся на секунду останавливается, хочет подойти, но, передумав, продолжает бежать домой. Добегает до подъезда, открывает дверь, забегает внутрь. Дверь закрывается; тут же открывается входная дверь в квартиру (обратная точка). Забегает в квартиру, сбрасывает мокрую куртку, достает газету из-за пазухи, встряхивает. Смотрит передовицу – ничего, переворачивает на последнюю страницу. Большой заголовок – «Гастроли Бронислава Разудалова». Бросает взгляд на спящего в кресле Левку и говорит под нос (иронично):
- Слышь, папаша к нам собрался – 10 лет не видели…
Хлопает газетой себя по ягодице, складывает, хмыкает, укрывает Левку пледом.

9-2 Я хочу домой…

Осень.
Выключенные вентиляторы кондиционеров; Разная крупность – от крупного на общий, суперобщий… Лист пожелтевший перед камерой (деталь, как маска) а вход в лавку Рубинчика.
В лавке у Рубинчика Муся покупает икру, рыбу, сигареты…
Муся:
- Ты себе не представляешь! Рафа и Лоло – ну просто близнецы. В том смысле, что ответственности – ноль. И лексикон примерно одинаковый. Складывая покупки в мешок.
- Он так и не работает? Подавая очередную вещь.
- Лоло? Поднимая глаза и застывая на секунду.
- Да не Лоло, а Рафа!
Муся засмеялась, оживает, продолжает складывать:
- Ты его, должно быть, с кем-то путаешь. Скорей уж я поверю, что работает Лоло.
Муся забирает сигареты, оставшиеся лежать на стойке.
Рубинчик:
- Кофейку? Отходит к кофеварке и начинает готовить эспрессо, Рубинчик забирает чашки и выходит к Мусе.
- Спасибо, берет чашку и сигареты, они выходят на улицу и садятся на порог. Муся закуривает. Рубинчик, отхлебнув глоток:
- Тогда на что вы существуете?
- Не знаю… мечтательно выдыхает дым в воздух, - Я тут месяц проработала в одной конторе. Отвечала на звонки. Укрупнение до портрета. Естественно, хозяин начал приставать. Я ему – поехали в мотель, все удовольствие $100. Поворачивает голову, Рубинчик смотрит, - А он: «Я думал, ты порядочная женщина». А я ему: «щелкает» бычком сигареты вдаль и провожает его взглядом, - тебе порядочная и за миллион не даст… Бычок падает на асфальт, искорки. Рубинчик за кадром: - Муська… Та, вздрогнув, поворачивает голову, - ты в своем уме? Ты же не проститутка! Рубинчик смотрит на нее.
Муся за кадром:
- А что мне делать? В кадре: орехами торговать на 108-й? Тарелки мыть у Зямы? Да я лучше свалю обратно! Встает.
- Куда?
- В Москву! Куда-куда… Родители из дома не выгонят!
- Зяма встает: А свобода?
- Нафиг мне свобода! Я хочу покоя… Пауза.
Рубинчик:
- Ну-ка пойдем. Берет ее за плечо.
- Куда? Пытается освободиться.
- Пойдем, пойдем…
Ведет Мусю обратно, закрывает дверь и вешает табличку, идут в бар к Зяме. По дороге ругаются
- Нормальный человек и в Москве свободен! Муся отчаянно жестикулирует, обращаясь «к улице».
- Ты даешь! Ты много там нормальных видела? (пытается успокоить ее, понижает голос, но Муся не обращает на это никакого внимания.)
- Нормальных вообще единицы. (Муся продолжает жестикулировать, пытаясь привлечь его внимание)
Идут мимо столба с афишей Разудалова. Муся оборачивается. Рубинчик за кадром.
- …Хамство, ложь...
Муся, поворачиваясь
- Там обхамят, так хоть по-русски.

9-3 У Зямы

Входят в бар. У Зямы полно народа. Рубинчик проводит Мусю к стойке. Садятся. Разговор продолжается.
Муся (усаживаясь, продолжает жестикулировать):
- В общем жизни нет. На Рафу полагаться глупо.
Зяма выкатывает 2 х 50. Муся отхлебывает не чокаясь. Занюхивает ладонью.
- Он такой: сегодня на коленях ползает, а завтра вдруг исчезнет. Где-то шляется неделю или две. Потом опять звонит.
Рубинчик поднимает стакан. Задумывается (внимательно слушает), через паузу ставит стакан обратно.
- Явился как-то раз, снимает брюки, а трусы в помаде. Я тебе клянусь!
Муся хлопает ладонью по стойке. Раздается звонкий, как пощечина, шлепок. Тишина. Муся понимает, что перебрала. Весь бар оборачивается в их сторону. Муся смотрит на Рубинчика, медленно оглядывается. Видит немую сцену, бесцеремонно разворачивается и продолжает:
- Причем его ревновать-то бесполезно. Не поймет.
Залпом допивает водку, грохая стаканом по стойке. Рубинчик вздрагивает, второй раз приподнимает стакан, но, так и не отпивая, задумавшись, ставит его назад.
- А Лева?
- Левка молодой еще по бабам шляться. Вытаскивает сигарету из пачки, шмыгнув носом, щелкает пальцами Зяме– еще.
Рубинчик, подумав, выпивает залпом, молчит, смотрит на Мусю непонимающим взглядом. Муся сидит с отсутствующим видом.
- Да нет, как Левка на этом фоне?
Зяма подходит с бутылкой и наливает им еще 2 х 50. Муся берет стакан, отхлебывает, уже не занюхивает.
- Ааа… (протяжно) Прекрасно… (мечтательно) У него все замечательно. И с Рафой отношения прекрасные… и с попугаем. (и со шкафом, и со столбом – перечисление абсолютно идентичное) Как говорится, родственные души.
Глубоко затягивается, подвигает к себе пепельницу, выпускает дым в потолок.

9-4 Зарецкий

В этот момент в бар влетает Зарецкий. В руке свежесорванная афиша. С порога орет:
- Кремлевский жаворонок… политический десант! (потрясая афишей) О чем он поет?! О трагедии еврейского народа? (продолжает потрясать) О томящейся в душилище Ирине Ратушинской? О загубленной большевиками экономике? А может о карательной психиатрии? Нет! (швыряет афишу на стол) Он поет о труде на благо родины, о пресловутой дружбе, о так называемой любви… и дирижирует всем этим КГБ!!!
- Друкер – ФСБ, мой дорогой, уже ФСБ… (устало подняв голову, затем глаза…)
- Все они одним миром… Зачем нам гастролер с Лубянки? Кто за всем этим стоит? (отмахивается, как от назойливой мухи, даже не удостоив взгляда)
Все это время Зарецкий находится в центре бара, размахивая руками, кидается на всех присутствующих.
Входит Лемкус, идет к стойке, упирается в орущего по центру Зарецкого:
- Я требую бойкотировать гастроли!!!
Муся, оборачиваясь со стойки в зал:
- Ооо… балаган. Все уже в курсе…
Зарецкий кидается к Мусе:
- Ты идешь? (та отрешенно кивает) Ты с ума сошла! Он же агент КГБ.
Муся, отмахнувшись, отворачивается.
- Да отстань, ты, (пауза) сексопатолог.
Муся закурила, заказала шот. К Рубинчику:
- Ты пойдешь?
- Чего я там не видел… Я и в Союзе его не очень…
- А я пойду. Выпивает. Оборачивается на Зарецкого, - Назло вон тем проповедникам свободы и демократии. Ладно, мне пора. Не бери в голову. Это я не серьезно.
- Не дури, подумай.
- Чао. Целует Рубинчика в щеку. Спасибо за поддержку.
Проходит мимо сидящих Зарецкого и Друкера.
Рубинчик сидит за стойкой, допивая водку.
Зяма выходит из-за стойки и подсаживается к двум:
Зяма:
- Муся домой собралась
Друкер:
- Вот так номер
Зарецкий (вскакивая):
- Провокация! Это происки КГБ!
Зяма – Зарецкому (пошел ты…Зарецкий садится):
- ФСБ… Друкеру – Выпила два стакана и пошла сдаваться.
Друкер:
- Да.., пропала девка, это ее Бандерас довел.
Зарецкий (опять вскакивает):
- С этого момента все контакты прекратить! (смотрит вокруг – никакой реакции) Никаких сведений не передавать! Требую выслать Разудалова и Татарович из страны! (орет на весь бар).
Рубинчик, допив стакан, встает, проходит мимо троицы. Остановившись на секунду:
- Да уймись, ты, партогеноссе! Надвигает шляпу на глаза Зарецкому, - на демонстрациях не доорал. Все скандируешь. Уймись.
Выходит на улицу, ловит такси.

9-5 Улица.

Проход по улице (такой же как обычно). Стены пестрят афишами. Ярко-зелено-красными, но они по бокам кадра.
Муся выходит из дома и идет по улице к Рубинчику.
Она с газетой в руках идет на камеру. На стенах афиши.
Повтор сцены 8-1 День Рожденья Муси, только теперь все идут к Рубинчику.
Из дома выходит Лернер.
Лица:
1. Муся с газетой
2. Друкер с газетой
3. Бабы – сплетни
4. Зяма – любопытный
5. Лернер – халява
6. Зарецкий митинг (как в начале)
7. Гонзалес – страдающий
8. Лемкус – скептик

1. Муся с газетой идет на камеру. На стенах афиши.
2. Друкер поворачивает из-за угла к Рубинчику, тоже с газетой. (афиша перед входом.
3. На перекрестке – бабы громко обсуждают приезд Разудалова. (Просто активный гур-гур и жестикуляция). На столбе и стене афиши.
4. С противоположной стороны от Друкера к Рубинчику спешит Зяма с газетой.
5. Камера 50% . В кадр въезжает Лернер, проезжает мимо бара, не останавливаясь, открывая голосящего и бегущего через дорогу Зарецкого с газетой в руке. Машина из кадра – 100%

9-6 Перед концертом Разудалова

Зарецкий с плакатом и несколько активистов вокруг него. На плакате: «Обменяем Разудалова на узника Циммермана»! Зарецкий орет:
- Долой агентов Лубянки! Вон из Америки. Свободу Циммерману!
Один из активистов спрашивает другого:
- Циммерман – политический?
- Не-а, сидит под Хартфордом, за изнасилование.

9-7 Зал, концерт

Зал на 300-400 человек. Простенькая сцена.
У микрофона Разудалов. Поет.
Муся с Левкой в глубине зала.
Coda. Все аплодируют.
Зрители, через стоячий партер, передают записки на сцену.
Разудалов разворачивает записку, читает, оглядываясь по сторонам, отвечает в микрофон.
- Да я-ж, братцы, не еврей. За что дико извиняюсь…
- Есть ли жизнь на марсе?.. Да… навалом.
Хохот, аплодисменты.
- Читает стихи: Ах, есть у Маши настроение
Постигнуть машиностроение
Ах, есть у Саши настроение
Постигнуть Машино строение
Хохот, аплодисменты.
Муся пишет записку, берет Левку за руку, продирается к сцене. Передает записку. Разудалов берет ее не глядя. Муся отходит на несколько шагов по направлению к выходу. Разудалов разворачивает записку, вздрагивает, пытается найти Мусю в толпе, но та уже у входа, увидев реакцию Разудалова, она решает уйти. Не найдя Муси Разудалов смущенно сует записку в карман, откашлявшись, берет следующую.

9-8 Улица, Рафа.

Улица.
Идет дождь. У входа в клуб машина Рафы.
Выходят Муся, которая тащит за руку смотрящего назад Левку.
Рафа увидел их. Выбежал из машины, открыл дверь. Курткой пытается прикрыть их от дождя. Сам в одной рубашке.
- Я так испугался. Я ждал тебя.
Муся, не обращая внимания на его заботу, на дождь, садится в машину, Левка забирается на заднее сидение, продолжая смотреть на выход из зала.
Рафа (все еще мокнет):
- Я плакал. Мокрый Рафа под дождем на улице у пассажирской двери Муси. Та:
- Вот еще… Захлопывает дверь.
- Оббегая машину, - Я думал, ты уедешь (кадр из салона с точки зрения Муси; по звуку – глухо) открывает свою дверь (интершум дождя и голос становится громче) - с этим Русским!
- Садись, садись!! (Мокро и холодно, она хочет скорее закрыть дверь)
Рафа садится, захлопывает дверь. Муся смотрит на него с иронией.
- (М) С кем же я оставлю попугая? (Рафа успел промокнуть до нитки, с носа капает капля)
- (Р) Он так замечательно поет… (Вставляет ключ зажигания)
- (М) Кто? Лоло?
Рафа заводит машину и трогается.
- (Р) Да не Лоло, Этот русский тип. Он мог бы заменить тут Леннона… или даже Пресли.
Муся, достав зеркало, и пытаясь удалить с лица следы дождя:
- Мог бы (пауза), если бы умер (оборачивается назад) вместо них.
Левка спит на заднем сидении.